Победа любит героев. Сама же война сурова и беспощадна - перемалывая в чудовищной мясорубке человеческую массу, она делит их не столько на отличившихся в ней, сколько на павших и уцелевших. И, право, те, кто в ней выжил, сам по себе уже свершил подвиг, пусть он и оценен по-разному.
Илья Сидорович Рясной родился 2 августа 1910 года в Анапе. Играл в футбольных командах «Динамо» и «Трактор» (Сталинград). Был играющим старшим тренером ОДО (Новосибирск), команды Центральной Группы советских войск, ОДО (Ростов-на-Дону), многолетним главным тренером юношей ростовского СКА.
Артиллерист. Участник Харьковской операции 1942-го, Сталинградской битвы. Кавалер двух орденов Отечественной войны, «Красной Звезды», еще 11 наград, в том числе «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда». Заслуженный тренер РСФСР. Среди его воспитанников мастер спорта, игрок национальной и олимпийской сборных страны, обладатель Кубка СССР 1981 года Александр Воробьёв и многие другие. Ушел из жизни в 1997 году.
Рассказ необычайно уважаемого в Ростове Ильи Сидоровича Рясного остался в блокноте автора, как светлая память о нем.
Особенно интересен он в ранге своеобразного прародителя знаменитого ростовского СКВО-СКА. Интересно, что Рясной в новосибирском ОДО выступал рядом с тогда безвестным Всеволодом Бобровым, позже прославившимся в легендарном ЦДКА. Что касается ростовского СКВО, ставшего впоследствии великим, то родился он… в Вене. Именно там прославленный маршал Андрей Еременко, отдыхавший в Бадене, дал Илье Сидоровичу такой наказ. Был Андрей Иванович в ту пору командующим войсками Северо-Кавказского военного округа, а поскольку футбол любил, матчи в Австрии не пропускал, Рясного в них каким-то образом углядел. Просьба наладить крепкую команду в его округе можно было считать приказом. Так он оказался в Ростове. Там тот самый СКВО, нашумевшую скоро в 58-59-м дружину «быстроногих с Дона», и начал комплектовать.
- Войну я начал на Юго-Западе. О наступлении на Харьков в 42-м, завершившемся полным нашим разгромом, советские историки стыдливо умалчивают. Мне же довелось то пройти. Три дня мы гнали немцев, не догадываясь, что фашистские генералы советских перехитрили и, выманив, ударили, как говорится, под дых. Моя батарея 76-миллиметровых пушек прикрывала отход пехоты и техники. Помню, били по танкам с крестом с десяти утра до захода солнца. Налетела авиация, начался кромешный ад. Все равно удалось сохранить и вывести все орудия. Кроме, конечно, оставшихся на позициях ребят. Комиссар написал на меня представление даже на Героя, да кто в 42-м с тем разбирался при соответствующем настроении наверху. Хотя «Отечественную войну» за тот бой все же получил.
В 42-м после переформирования в Саратове попал в Сталинград. Я стал «старлеем» и хозяином кочующей батареи тех же 76-миллиметровок. Нас бросали туда, где особенно тяжело. Линию «Вокзал - Мамаев Курган - Тракторный завод» помню до деталей и могу начертить, разбуди меня и среди ночи. Как-то наши огневые позиции разместились прямо на поле стадиона, где до войны играл.
Я корректировал у Тракторного огонь «катюш», когда немцы нас накрыли шквальным залпом. Раненного, меня переправили за Волгу. Жене же пришла весть, что я …погиб. Она тоже была в 62-й армии генерала Василия Чуйкова в редакции армейской газеты, весть о моей «гибели» ей каким-то образом донесли. Увидеться с нею пришлось аж в 45-м возле Будапешта.
По публикациям Евгения Серова
Комментарии